Екатерина Русак - Забытая Атлантида[дилогия ; СИ]
Нептун, он же шумерский бог Энки, последовал совету друга и, вытащив из седельной сумы солнечную корону Альганта, водрузил себе на голову.
– Что сейчас будет? – крикнула Геката, стараясь держаться поближе к Нептуну-Энки и даже стараясь спрятаться за его широкую спину.
– Нас отведут в почетное место! – громко ответил Нингишзида.
На площади стоял непрерывный гул, и приходилось, чуть ли не кричать. Пока они переговаривались и обозревали людей, они не заметили, что толпа вокруг них начала расти с каждой минутой. Люди Унуга, услышав новость, которая распространилась по городу подобно ветру, бросили все свои дела и начали стекаться на площадь. Все, кто мог самостоятельно ходить, вышли на улицы, что бы встречать богов.
Появились один за другим трое сангу – городских жрецов. Они прошли через толпу людей Унуга и беспрерывно кланяясь, пропели какой-то приветственный гимн, изобилующий сравнениями и пышными эпитетами. Они просили Великого ануннака Энки оказать городу милость: посетить дом бога и поселиться в нем, где они смогут насладиться покоем и отдыхом.
Но не обошлось и без комизма. Каждый сангу требовал, что бы Энки непременно занял дом, который находится именно в той части Унуга, в котором распоряжался он. Так как домов было три: в Кулабе, Унуге и Э-Ана, то служители богов заспорили между собой, в каком квартале должен остановиться Великий бог Энки. Они не хотели уступать друг другу, считая, что его дом самый лучший, и только он достоин принять ануннака.
Нептун-Энки легко решил этот спор, заявив через Нингишзида, что они проследуют в ближайший дом бога, а потом по очереди переедут в следующие два. Ануннаку возразить никто из сангу не осмелился. Ближайший дом оказался в квартале Э-Ана, куда Энки, Эрешкигаль и Нингишзида были с торжеством препровождены. Сангу дома Э-Ана, которого звали Шу Гирбубу показал их новое жилище и вышел во двор отдавать распоряжения и объявить народу, чтобы жители Унуга шли заниматься своими делами, а все просьбы к богам они смогут передать через него, жреца-сангу завтра, если мудрый Энки захочет их принять. Но поскольку приветственные крики не смолкали и народ не расходился, сангу Шу Гирбубу, подняв посох над головой, громогласно объявил, что ануннаки не любят шума и могут из-за этого разгневаться. Это подействовало на толпу, и она значительно поредела, а оставшиеся люди притихли.
-
Глава 4.
Из дневника Бориса Свиридова.
06 февраля 2064 года. Загадочный Дильмун не является вымыслом. Существует множество письменных свидетельств о реальном существовании этой страны. Но Дильмун до сих пор не найден. Большинство ученых отождествляют Дильмун с островом Бахрейн в Персидском заливе.
Другие считают его страной расположенной где-то на востоке из-за нововавилонского мифа о потопе, согласно которому Зиусудре, герою потопа, дарована вечная жизнь, и великие боги переносят его в Дильмун, о котором говорится как о месте, где восходит солнце. И Дильмун, самым понятным образом, оказывается много восточнее страны Элам!
Третья группа ученых подходит более реалистично к этой проблеме, обзывая Дильмуном остров Кипр.
В надписи Лугаланнемунду и других источниках Дильмун упоминается как страна кедра. Страна кедра – это шумерское название Ливана, лежащего к западу от Шумера.
Но в Шумерской литературе бог солнца Уту восходит из страны ароматов и кедра. Как же это может быть?
Все легко объяснимо. В землях на юге и на востоке от Древней Месопотамии никакие кедры не росли. Там были тропики. Зато Средиземноморское побережье знает три вида кедров: Атласский, Ливанский и Кипрский.
Из этого следует, что могущественный и богатый Дильмун может находиться только в районе Ливана. Это – государство россов Альси. А как же тогда восходящее на западе солнце в шумерских источниках? А разве солнечные Короны Альгантов и Ронс не напоминают солнце? Разве ануннаки не пришельцы в Шумере?
Но есть и документальные свидетельства, которые будут более весомы, чем мои слова. Разве царь Шаррукин Аккадский ходил походами на восток, покоряя Дильмун? Нет, на Север и Запад! А на Востоке он дальше Элама не был! Ассирия, в более позднее время, тоже получала дань с Дильмуна! Это возможно только в случае, если Дильмун находился в досягаемости ее границ.
В эпосе Гильгамеш и Страна Жизни, место, в которое он прибыл, должна оказаться Дильмуном, хотя в поэме она ни разу так не названа. Потому, что эта страна тоже характеризована как страна кедров, и божество, ответственное за нее – бог солнца Уту.
Эпитет Страна Жизни, указывает на связь с Дильмуном, поскольку, согласно поэме Энки и Нинхурсаг: миф о шумерском рае, Дильмун представлен страной, в котором
Слабый зрением говорит: Я не слаб зрением,
Слабый головой говорит: Я не слаб головой,
Старуха там говорит: Я не старуха,
Старик говорит: Я не старик.
Эти строки, утверждают, что Дильмун – страна бессмертия и вечной жизни. А слово Росс-тин в переводе с Сонрикс и Критонос означает жизнь-жизнь. Даже по-шумерски слово жизнь – Ти. Ясно, что шумеры воспринимали Дильмун благословенным раем, тесно связанным с Шумером. Согласно мифу Энки и Нинхурсаг, Дильмун оказывается родиной Энки, где он произвел на свет богов-ануннаков.
***
Дом бога, как все дома древнейшего Двуречья был сложен из необожженного сырца-кирпича. Он имел только один этаж и был огорожен глинобитным забором от остальных домов, стоящих рядом, имея выход на улицу через деревянные ворота. Энки, Эрешкигаль и Нингишзида осмотрели дом бога внутри.
Жилище богов не блистало ни показной и никакой другой роскошью. В нем не было ничего лишнего. Кувшин с чистой водой стоял у входа, как в каждом Шумерском доме. Стол для трапезы. Деревянные стулья без спинок и сложенные из кирпича сидения. В нишах стен – нехитрая глиняная посуда. Правда изнутри дом был в белой обмазке, а внизу по стенам проходили две широкие полосы: черная и красная. Три цвета в Шумере символизировали три мира: черный – подземный, красный – мир Двуречья, а белый обозначал Небо.
Вторая комната в доме оказалась кладовой, в которой находилось множество нужных в хозяйстве предметов и вещей. Там хранилась посуда, запасы продуктов в плетеных тростниковых корзинах, одежда, деревянная лопата, несколько женских украшений. Стопка кож и овечьих шкур.
Третья комната была совсем пустая.
– Вот здесь нам придется временно жить! – сказала Эрешкигаль, осмотрев все комнаты. – Но где туалет и ванная комната?
Ответ Нингишзида ее не обрадовал:
– Ванной комнаты нет, но есть примитивный душ, который позволяет смыть с себя пыль. Один человек моется, а другой поливает его. А удобства… специальный горшок в черте города. А в поселениях часто ходят просто в поле…
– Здесь, даже прохладно, – произнес Энки. – Но темновато.
И он показал на узкие оконца под потолком, которые пропускали незначительное количество света.
– Чем нас накормят? – спросила Эрешкигаль.
– Сначала надо позаботиться о лошадях! – сказал Энки. – Я не заметил во дворе дома бога никакого хлева или даже навеса от солнца. Животных надо напоить. Лошадь требует много ухода, намного больше, чем автомобиль!
Они с Нингишзида вышли обратно во двор и столкнулись с Шу Гирбубу, который рассматривал лошадей. Нингишзида объяснил ему, что этим животным, очень похожих на онагров, нужна вода, корм и навес от палящего солнца. Жрец понял все правильно, но сам подойти к лошадям опасался. Урабу-разбойник оказался намного смелее его и самостоятельно расседлал лошадей поснимал с них всю поклажу. Урабу все это занес в дом бога. Затем он занялся лошадьми, выясняя у Шу Гирбубу где тут можно взять воды и ячменя.
Не прошло и одной доли суток, как во дворе дома бога появились строители, которые начали споро сооружать из столбов тополя навес и укладывать на жерди тростниковую крышу.
Пришедший молодой прислужник Шу Гирбубу принес ануннакам три тарелки с каким-то кушаньем и лепешки. Прислужник совершенно не знал, как нужно прислуживать ануннакам, которых он очень боялся. Он поставил тарелки на стол и быстро поспешил исчезнуть.
– Ячневая каша! – произнес Нингишзида, посмотрев в тарелку и поморщился.
– К ней не хватает сливочного масла, – заметила Эрешкигаль, попробовав кашу. – И соли мало! Обычный ячмень, вареный!
– Если так встречают богов, – проворчал Энки, показывая на тарелку с кашей, – то тогда как же живут здесь простые люди?
– Не богато, – Нингишзида сделал печальное лицо. – Здесь, если приложить усилия, земля родит хорошие урожаи. Пищи достаточно и даже есть избыток. Но кроме зерна, масла, рыбы, мяса и фруктов, ничего больше нет. Только глина. Все приходится ввозить из других стран. Поэтому половина урожая южных городов уходит на обмен необходимых товаров: меди, обсидиана, строительного камня и леса. Это очень много. Многие люди, чтобы купить самое необходимое, отказывают себе в еде… Только тамкары имеют достаток.
